Добраться пешком от Петербурга до Эльбруса и ночевать у трасс и в храмах, чтобы собрать миллион рублей на лечение детей с ДЦП

В мае 2018 года Евгений Кутузов отправился пешком из Петербурга до горы Эльбрус, чтобы собрать 2,5 млн рублей на лечение трех детей с ДЦП. По пути он питался на заправках и у незнакомых людей, спал около трассы, в мотелях и храмах. За три месяца активист собрал 1 млн рублей — этого хватит на лечение одного ребенка, который сможет впервые пойти после реабилитации. Сейчас Кутузов возвращается обратно в Петербург.

Как Кутузов собирается собрать еще 1,5 млн на лечение детей, кто его поддерживал и чем в пути ему помогли «всевидящий» священник и жители разрушающихся деревень? «Бумага» поговорила с Кутузовым, который больше двух месяцев шел пешком до Кавказа.

Идея

Идея бежать до Эльбруса сформировалась сама собой. Для меня самое главное в жизни — это возможность помогать другим людям. Зарабатываю я тем, что организую коммерческие мероприятия для компаний, свободное время трачу на благотворительность. Я состоял в российском Красном Кресте, в благотворительном фонде «Энергия жизни», сейчас — в фонде [Александра] Кержакова «Звезды детям», с которым мы и решили устроить забег.

Мне всегда нравилась физкультура; вместе с фондом мы проводили тренинги у Петропавловской крепости и на Дворцовой площади. В 2013 году я познакомился с литовским пожарным Айдасом Ардзияускасом, который бежал через Петербург супермарафон «Пробег вокруг Балтийского моря» — 3,5 тысяч км, чтобы собрать деньги на благотворительность. Мне очень хотелось повторить такой пробег, но я всё не решался.

В 2017 году я участвовал в проекте «Бегу — Олесе помогу»: бежал с флагом благотворительного фонда марафон, чтобы привлечь внимание к сбору средств для девочки со сложным генетическим заболеванием. Мы собрали тогда всю необходимую сумму за два месяца — 600 тысяч рублей на реабилитацию и покупку коляски и отхаркивателя. Это было очень круто.

На волне успеха проекта для Олеси мы решили сделать подобную акцию, но масштабнее. Я объединил это с мечтой посетить Эльбрус и повторить марафон Айдаса, чтобы помочь детям с ДЦП: Насте, Тимуру и Вадику. Чтобы снова пойти, каждому из них нужна реабилитация, которая стоит 2,5 млн рублей.

Подготовка

Мой забег был ориентирован на то, что рано или поздно на нас обратят внимание СМИ, а через них — люди, которые будут жертвовать деньги. Изначально мы планировали, что я побегу не один, а с машиной сопровождения, которая в случае чего поддержит и поможет ориентироваться на местности. Но подготовить это не получилось. Бежать, кроме меня, ни у кого не вышло: из-за здоровья, работы или других обстоятельств. Денег на машину мы не нашли — вообще говоря, нас никто не смог поддержать. Я бегу за свои деньги и средства, которые взял в долг, потому что не рассчитал, во сколько это обойдется.

Конечно, у меня не было никакой специальной подготовки. Я никогда не лазил по горам, а бегал только марафоны 42 км. Но в этом и была фишка: совершенно обычный человек может сделать что-то необычное.

Более того, у меня с детства проблемы с сердцем — пролапс митрального клапана, и врачи мне не советовали отправляться в такой дальний путь. Но я не смог отказаться, потому что уже договорился с родителями детей.

Готовился к забегу не особо торопливо. Бегать по утрам я начал только за три месяца до отправления, собираться в поход и прокладывать маршрут — за несколько дней. Основная подготовка была в сфере медиа: я общался с телеканалами и писал в газеты, чтобы про нас сняли сюжеты в день отправления, а также собирал людей, которые будут вести группу проекта в соцсетях. Хотя в итоге их ведут мои друзья, сотрудники фонда и родственники.

Близкие, конечно, не хотели меня отпускать и пытались отговорить. Да и я сам не был стопроцентно уверен, что побегу, были мысли из разряда: «Боже, чем я занимаюсь, этим же придется заниматься еще ближайшие несколько месяцев». Но меня провожала моя девушка Маша, с которой я познакомился месяц назад, родители детей, сами дети, мои друзья, телеканалы, и даже актер Сергей Мигицко пришел. Стало понятно, что отступать уже некуда, — и я побежал.

Путешествие из Петербурга на Эльбрус

Первые 30 км я бежал из Петербурга до Пушкина. Пошел сильный ливень, и я промок до нитки. Всё началось очень грустно — хотелось повернуть обратно. Идея была красивой и интересной в теории, но когда я буквально окунулся в нее с головой, стало не очень весело. Изначально собирался всё время бежать и каждый день добираться до нового жилого места, но сразу же всё пошло не по плану.

В первый же день я перешел с бега на шаг на какое-то время. Вскоре бежать практически полностью перестал, потому что болело всё: на ногах появились кровавые мозоли, а лицо и руки обгорели из-за аномальной жары. Мне пришлось тогда же выбросить палатку и котелок, потому что они были очень тяжелые. Было ощущение, что меня будто бросили в море и сказали плыть, — а я не умею.

Вскоре у меня перестало болеть сердце, которое тревожило меня за месяц до отправления. И я, как и планировал, стал проходить примерно по 30-40 км в день, это примерно 6–7 км/ч. Первые дни спал у знакомых и в гостинице. Всё решалось в последние моменты, когда я уже прибегал в определенную точку. Ел там, в придорожных кафе и на заправках: старался на всем максимально сильно экономить, потому что покупал еду за свой счет. Но я уже понимал, что иду не зря.

На шестой день мне пришлось переночевать у незнакомых людей — и меня обокрали. Дело было в деревне Бабино в Ленинградской области: меня приютила на ночь пара случайно встреченных людей, и пока я пил чай с главой семейства и рассказывал свою историю, его жена вскрыла мой рюкзак и вытащила все деньги, которые у меня были, — 6 тысяч рублей.

Пропажу денег я заметил позже. Пришлось возвращаться. В итоге мне прямым текстом сказали, что меня пригласили, чтобы обокрасть. Я ничего не понимал, а мне отвечали: «Попробуй докажи». Но в итоге эта история привлекла к нам внимание, ко мне прониклись люди, и у нас увеличился сбор средств.

После этого случая незнакомые люди из интернета стали помогать мне искать ночлег, и я спокойно проходил город за городом. Особых проблем не возникало до Воронежского и Краснодарского края — это были, кажется, 60–65-е дни. На трассах там были дикие водители, которые пытались меня сбить на обочине, двигаясь в три ряда. К тому же началась дикая жара под +35. Но меня это не останавливало, я уже привык к такому ритму.

В дороге меня многие поддерживали, даже прохожие. Например, в Павловске (Липецкая область) ко мне подошла девушка Наташа, руководительница местного кризисного центра для женщин, подвергшихся насилию, — она помогла мне едой, а потом еще и звонила и писала в различные СМИ, чтобы о нас заговорили. И ее подопечные — женщины, которые подверглись домашнему насилию, — нашли силы и деньги, чтобы помочь нам. Не помню, сколько перевели. Это стало приятной неожиданностью.

Иногда я сбивался с пути и был вынужден ночевать, где придется. В различных храмах и монастырях я встречал тех, кто считал своим долгом отдать последнее.

Случались и просто милые моменты. Однажды на заправке, например, я встретил котенка, которого бросили там, видимо, умирать. Я его забрал и выдвинулся дальше с ним. Стало веселее. Назвал Мурлыкой, потому что он часто мурчал. Мы долго шли вместе, но потом я все-таки отправил его в Петербург — сейчас он живет в моей квартире и крушит горшки.

Самым главным моментом всего пробега была Тула. Тогда Маша, моя девушка, вновь приехала ко мне, чтобы меня подбодрить. Я сделал ей предложение, и она согласилась. Это прибавило сил, чтобы бежать дальше.

Риски

Примерно на 70-й день, когда в общей сложности я прошел уже около 2500 км, добрался до минеральных вод Кавказа. Вместе с гидом Александром Смагиным и его командой, которые помогали нам бесплатно, и моей девушкой мы забрались на высоту 4800 м над уровнем моря.

Но дальше не смогли: у меня внезапно впервые в жизни проявилась горная болезнь — очень сильно заболела голова, началось несварение живота и участилось сердцебиение. Я подумал, что мне моя жизнь дороже, чем достижения. И мы повернули обратно.

Помимо горной болезни во время путешествия у меня были и другие проблемы со здоровьем: мозоли, ожоги, регулярное несварение желудка, потому что я питался не очень хорошей пищей.